Максим Крамаренко: нам пора институализировать положительный опыт межкультурного диалога России и Казахстана

Вопрос сохранения и укрепления согласия между представителями различных культур всегда был актуальным для стран Евразии, где испокон веков проживало множество народов и народностей.

Длительный опыт сосуществования в условиях многообразия культур привел нас к выработке формулы регионального благополучия. Суть её заключается в том, что только истинное добрососедство, союзничество и экономическая кооперация являются залогом устойчивого развития всех стран региона.

В настоящее время, когда мир, согласно заявлениям лидеров наших двух государств, «захлестнула волна геополитической турбулентности» и «происходит переформатирование цивилизационных основ», вопрос сохранения высокого уровня межкультурного согласия имеет первостепенное значение. Как в России, так и в Казахстане, да и, наверное, в ряде других стран постсоветского пространства, политические элиты осознают, что безопасность и процветание своего народа напрямую связаны с безопасностью и процветанием народов, проживающих в сопредельных государствах.

Эта идея созвучна со старой русско-купеческой пословицей: «Лучше торг вести, чем вражду», которую европейские мыслители периода Просвещения облекли в формат философского суждения о том, что торговля является «миротворцем народов». И это действительно так. Ведь за экономическим обменом, который подразумевает под собой прямую и косвенную денежную выгоду, идет следом и обмен культурный, представляющий собой, по сути, то, что называл в конце прошлого века американский эксперт по внешней политике Дж. Най «мягкой силой». То есть через развитие торговых отношений происходит демонстрация уровня культурного развития каждой из стран. Народы, таким образом, знакомятся с традициями, нормами делового оборота и уровнем социально-политического и научно-технического развития друг друга, перенимая прогрессивные образцы и модели. Сибирь в этом ключе можно назвать полигоном или лабораторией такого позитивного межкультурного взаимодействия.

Тезис о том, что «Сибирь представляет собой территорию диалога», включенный в название конференции, может иметь, исходя из истории этого пространства, разную смысловую трактовку. Например, есть подход – описать Сибирь как место взаимодействия разных народов и культур через фронтирную теорию, разработанную в конце XIX века американским исследователем Фредериком Тёрнером. Но здесь сразу же надо сделать оговорку, что фронтир в понимании именно Тёрнера вряд ли полностью подойдет для описания процессов, происходивших в сибирском регионе и шире в российско-казахстанском приграничье. Ведь американский ученый под фронтиром понимал место соприкосновения цивилизации и дикости, в результате чего формировался новый социальный продукт – американская нация. Своей теорией Тёрнер хотел обосновать исключительность свободолюбивого и истинно демократичного американского народа, правда, выводя за скобки своей теории геноцид коренного североамериканского населения Нового Света. Сибирь же, в отличие от Нового Света, стала местом соприкосновения цивилизаций; народов, ушедших исторически далеко от дикости.

В социальных науках есть сходный, но все же отличный подход – теория контактных зон, впервые сформулированная Мэри Пратт в 90-е годы прошлого века. Исследовательница рассматривала такие места пересечения культур как колониальное давление одной из них, где присутствует асимметрия власти. В теории международных отношений в отношении контактных зон сложился иной взгляд, это не всегда места, где присутствует доминирование одной культуры над другой. Напротив, в истории государств, и Сибирь здесь является таким примером, зоны контакта различных культур становятся местом равноправного, основанного на взаимном уважении диалога народов сопредельных государств. В условиях российско-казахстанской границы такая контактная зона становится местом формирования пограничной идентичности. Этот тезис могу подкрепить своими личными наблюдениями: приезжая из Северного Казахстана в Курганскую или Омскую область, я не ощущаю, что оказался в другом государстве, потому что, и там, и там я могу услышать русско-казахский суржик, иногда и с татарским компонентом. Отведать как у себя дома, так и в российском приграничье русский борщ, казахский бешпармак и татарский чак-чак. Увидеть на Наурыз широкие полиэтничные народные гулянья, а на крещенье из прорубей услышать не только «Господи, спаси!», но и «Аллах акбар!».

Такое взаимопроникновение культур указывает на то, что мир российско-казахстанского пограничья формировался несколько веков. Аналогичную мысль образно на днях озвучила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова в своем приветствии участникам второго казахстано-российского медиафорума. Она, в частности, заявила, что «граница между нашими странами является не стеной, а свидетельством братского добрососедства».

Российский дипломат также заявила, что «наши страны связывают общеисторическое наследие, основанное на взаимной поддержке, обращенной в будущее».

Вот в привязке к этому будущему, Сибирь, как и все пограничье России и Казахстана, можно рассматривать как возможные точки роста. То есть места, где при поддержке двух государств могут быть созданы условия как для чисто экономического роста, так и для роста сотрудничества в гуманитарной сфере, в том числе по таким направлениям, как межкультурный и межконфессиональный диалог. Это обусловлено тем, что длительный исторический опыт добрососедства в нашем приграничье является основой, на которой выстраивается стратегическое союзничество.

Так, согласно недавним исследованиям Евразийского банка развития, порядка 80% ВВП Казахстана формируется в приграничных с Россией территориях, у России это же приграничье дает 20% ВВП.

Поэтому двусторонняя поддержка экономики приграничья должна быть одной из главных составляющих в политике двух стран. В этой сфере, наверное, важным направлением должна стать подготовка специалистов, способных развивать бизнес в условиях приграничья, умеющих правильно оценить потребительский спрос и определять выгодные отрасли приграничного предпринимательства. Важна здесь и ресурсная сторона вопроса, было бы неплохо, если бы появился межгосударственный фонд поддержки бизнес-инициатив в сфере приграничья.

Не менее важна гуманитарная сторона приграничного взаимодействия. У наших народов действительно наработан на протяжении нескольких веков положительный опыт межкультурного диалога, который мы можем институализировать. О чем здесь идет речь?

Известно, что на протяжении нескольких десятилетий религиозные и политические лидеры поднимали вопрос о создании при ООН совета по межрелигиозному диалогу. В этом году в Астане в ходе VIII Съезда лидеров мировых и традиционных религий Патриарх Кирилл также обратился к этому вопросу, заявив на пленарном заседании о том, что еще не потеряла своей актуальности идея создания консультативного совета религий при ООН. Важность этой инициативы лежит на поверхности. Создание всемирного института диалога религиозных лидеров при ООН способствовало бы предотвращению распространения экстремистских идей, совершения террористических актов и вооруженных конфликтов. Так как такой институт формировал бы благоприятное восприятие у мирового сообщества всех традиционных религий и ценностей, утверждаемых ими, предупреждая тем самым конфликт цивилизаций.

И пока эта идея не получила поддержки в ООН по ряду причин, в том числе из-за того, что сама Организация глобального управления требует реформ, почему бы не создать модель такого совета в масштабах какой-нибудь нашей региональной межгосударственной структуры? Например, на платформе ОДКБ или ШОС, то есть организаций, отвечающих за безопасность на пространстве Большой Евразии. Сибирский регион и, в частности, Омск могли бы стать местом для размещения штаб-квартиры такого совета по межрелигиозному диалогу. Это позволило бы России и Казахстану позиционировать свой совместный опыт позитивного межкультурного (в том числе межконфессионального) диалога в масштабах большой Евразии и даже больше – на пространстве стран Глобального Юга. Астана в этой связке продолжала бы выступать постоянной площадкой для проведения форумов лидеров мировых религий.

В столице Казахстана в этом году на Съезде лидеров мировых и традиционных религий прозвучало еще одно важное предложение, связанное с технологическим прогрессом и духовной сферой. Президент республики Казахстан Касым-Жомарт Токаев в связи со стремительным развитием в настоящее время таких технологий, как искусственный интеллект и биоинженерия, предложил создать «международную комиссию по этике развития искусственного интеллекта… Речь идет о своеобразных “заповедях для алгоритмов”, которые будут подразумевать уважение к человеческому достоинству и недопустимость дискриминации при принятии решений, носящих судьбоносный характер».

Предложение актуальное, и к его реализации можно приступить с малых шагов, создав такую двустороннюю этическую комиссию, с включением в неё представителей традиционных конфессий Большой Евразии. Площадкой для такой двусторонней комиссии, с правом подключения других заинтересованных сторон, мог бы стать филиал казахстанского национального университета им. Аль-Фараби, созданный здесь, в Сибири, на базе ОмГУ им. Ф.М. Достоевского.

И в заключение несколько слов о безопасности нашего пограничья. Возвращаясь к позиции Марии Захаровой, которую полностью поддерживаю: к сожалению, в современном мире существуют силы, которые стремятся сломать сложившиеся между нашими народами связи союзничества и добрососедства. Чтобы противостоять этим негативным внешним влияниям, необходима межгосударственная работа на системной и постоянной основе. В этом ключе, возможно, имеет смысл расширить мандат полномочий у ОДКБ, добавив ей такую функцию, как мониторинг вопросов межкультурного взаимодействия и предупреждения конфликтов в этой сфере. Речь идет здесь, в первую очередь, о предотвращении нарративного воздействия третьих стран, о попытках фальсификации истории, иного внешнего негативного влияния на гражданское общество стран ОДКБ.

Используя принципы тихой дипломатии, эксперты ОДКБ могли бы непублично информировать глав государств о предпосылках к кризису и предлагать проекты, их предупреждающие. Научно-методическое сопровождение такой деятельности могут оказывать как раз представители Омской этнологической школы, история которой связана напрямую с ОмГУ и действующей здесь этнографической лабораторией, в сфере научных интересов которой находится и Казахстан, и другие страны Центральной Азии.

Казахстан и Россия в сфере предупреждения конфликтов на межкультурной почве могут стать в этой сфере ведущими сторонами, обладая своим богатым опытом.

Хочется ещё раз подчеркнуть, что наше пограничье обладает большим потенциалом роста как в сфере экономического, так и гуманитарного взаимодействия, для реализации которого нужна политическая воля двух государств. Причем масштаб его возможного воздействия может распространиться далеко за пределы границ двух наших стран. Но даже самая большая дорога, как известно, начинается с маленького шага. Такие малые шаги уже были совершены – второй раз проводится наша международная конференция, поднимающая вопросы межэтнического и межрелигиозного взаимодействия. За это отдельная благодарность её организаторам – ДУМС и руководству Омской области.

Институт Русского зарубежья