На фронте, в блокаде и в тылу: как советские ученые и профессора приближали Победу

«Есть такая профессия — Родину защищать», звучит знаменитая реплика из советского кинофильма «Офицеры». Однако иногда случается так, что встать на защиту отечества приходится тем, для кого это не было основной специальностью. В годы Великой Отечественной войны плечом к плечу с регулярной армией сражались добровольцы и призывники самых разных профессий — врачи, инженеры, механики, ученые, педагоги, артисты. Но и в тылу всеми силами приближали Победу. Ученые и профессора выясняли, как дать фронту больше боеприпасов, как укрепить подступы к городам, да и просто воспитывали молодое поколение специалистов, несмотря не войну. Портал «Будущее России. Национальные проекты», оператором которого выступает ТАСС, обратился к вузам с просьбой рассказать о профессиональных подвигах их сотрудников в годы Великой Отечественной.

Фронту от тыла

В первые годы войны на восток были эвакуированы более 140 советских университетов и институтов. Главным из них оказался Московский университет. Как рассказал в интервью порталу ректор МГУ им. М. В. Ломоносова Виктор Садовничий, сначала старейший вуз страны эвакуировали в Центральную Азию, где занятия продолжились на базе местных университетов. А позднее, когда линия фронта сместилась к западу, МГУ перевели на Урал. В столицу Московский университет смог вернуться лишь в 1943 году.

Эвакуировался из столицы СССР и Московский горный институт (ныне Горный институт в составе Московского института стали и сплавов). В Караганде (Казахская ССР) всего за полтора года вуз подготовил более 200 инженеров!

Однако ученые из Горного института в эвакуации занимались не только преподаванием. В Карагандинском угольном бассейне — а он приобрел стратегическое значение после оккупации немцами Донбасса, главного угольного региона в довоенном СССР, — за годы Великой Отечественной удалось вдвое увеличить добычу, в том числе благодаря работе инженеров института, среди которых Анна Ксенофонтова — одна из первых женщин-горняков. Еще до войны она занималась изучением проблем вентиляции и взрывов в угольных шахтах. В Караганде вместе с группой молодых выпускников своего вуза она продолжила исследования в этой области, выясняя, как будут работать шахты при большей нагрузке, а впоследствии разработала проект по улучшению вентиляции шахт Карагандинского бассейна.

Но фронту была нужна также и сталь. И этим важным ресурсом страну помогали обеспечивать ученые и профессора Магнитогорского горно-металлургического института (ныне Магнитогорского государственного технического университета им. Г. И. Носова). Во многом благодаря именно их работе на знаменитом Магнитогорском металлургическом комбинате было налажено производство броневой стали, которая поставлялась на заводы Урала для выпуска танков. «И каждый третий был снаряд из нашей стали. И каждый танк второй из нашей был брони», — писал поэт Александр Лозневой в стихотворении «Рабочая Магнитка».

Ускорить выпуск брони на предприятии, которое прежде не специализировалось на военном производстве, помогла технология прокатки стали, разработанная под руководством заведующего кафедрой обработки металлов давлением МГМИ Михаила Бояршинова. Он преподавал в вузе с 1937 года, параллельно руководя на комбинате прокатным сектором спецбюро № 1. Свою технологию выплавки стали он опробовал уже в первый год войны. Затем ее удалось внедрить и на других заводах страны, что позволило быстро производить для армии тяжелое вооружение.

Обороняя подступы к городам

Велика роль советских преподавателей и ученых и в обороне городов. Защита ключевых военных объектов Саратова выстраивалась, например, по диссертации доцента Саратовского автодорожного института Виктора Бойницкого — тот исследовал вопрос маскировки военных и промышленных объектов оборонного значения. В 1942–1943 годах под руководством Бойницкого от бомбежки удалось спасти железнодорожный мост через Волгу, здания авиационного и нефтеперерабатывающего заводов и другие значимые для города объекты.

Преподаватели Московского геологоразведочного института (ныне Российский государственный геологоразведочный университет им. Серго Орджоникидзе) с самого начала войны выступали консультантами при обороне Москвы. Ученые составляли военно-геологические карты источников резервного водоснабжения столицы, карты месторождений стройматериалов, инженерно-геологических условий оборонительного строительства.

Осенью 1941 года МГРИ, как и многие другие вузы, был эвакуирован из Москвы в Казахстан, однако ряд преподавателей и студентов решил остаться в столице. Геолог Владимир Меннер, профессор института, возглавил оборонную секцию работавшего еще с 1805 года Московского общества испытателей природы, с которым были в разное время связаны имена Владимира Вернадского, Ивана Сеченова, Николая Пирогова. Меннер выезжал с лекциями в действующие части Красной армии, нес ночные дежурства во время налетов немецкой авиации. Зимой 1942 года, когда фронт отодвинулся от Москвы, Меннер взялся за возобновление полноценного преподавания геологических дисциплин в МГРИ и МГУ, которому на сбережение было передано все имущество геологоразведочного института. Преподаватель читал сразу несколько курсов: палеонтологию, общую геологию, геологию СССР.

Учить несмотря ни на что

Не прекращалось обучение студентов и в блокадном Ленинграде. Занятия в Ленинградском текстильном институте им. С.М. Кирова (ныне Санкт-Петербургский государственный университет промышленных технологий и дизайна) в первую блокадную зиму 1941–1942 годов приходилось проводить в тяжелейших условиях: здание не отапливалось, света не было, огромные окна с разбитыми стеклами, забитые фанерой, по словам самих сотрудников вуза, «наводили на мысль о том, что жизнь внутри института замерла».

Несмотря на это, в институте не только продолжались занятия, но и развернулось целое производство: с первых дней войны в ЛТИ была создана базовая спецхимлаборатория. В ней более 200 студентов, лаборантов и преподавателей по 10–12 часов в сутки работали над производством запалов для бутылок с горючей смесью, которые использовались для подрыва вражеских танков: каждый день фронт получал от них свыше 20 тыс. запалов.

В этой же лаборатории для тяжелой техники было разработано новое горючее: сотрудники института придумали, как использовать большие городские запасы парфюмерного сырья — пихтового масла — для производства синтетического бензина, и уже в начале 1942 года на улицах Ленинграда стоял запах душистых масел от уходивших на фронт танков и бронемашин.

С открытием знаменитой «Дороги жизни» через Ладожское озеро Ленинградский текстильный институт вместе с 34 другими вузами удалось эвакуировать, и с марта 1942 года он продолжил работу уже в Ташкенте (Узбекская ССР). Обратно в Ленинград сотрудники ЛТИ вернулись через два года — сразу после снятия блокады. И в новый учебный 1944/45 год стены вуза приняли 690 студентов, многие из которых прибыли на учебу прямо с фронта.

«Будущее России. Национальные проекты»